Нога ноет даже при простом нажатии на педаль газа. Тупая боль, ее терпеть можно. Коричневая корка стала лишь напоминанием, что поездка в этот город - большая ошибка и провал в карьере. Да, карьера. Сейчас я готов заплатить ею, чтобы закончить этот Ад на земле. Сбежать? С радостью бы усадил тощую задницу Барлоу и укатил в Вашингтон, написав заявление на увольнение. К черту эту работу, к черту эти психологические заигрывания самим с собой. Впервые в жизни понял, что чертовски устал. Устал до чертиков. Просыпаешь после десятичасового сна, а ты разбит, будто не спал вовсе. Лежать бы на кровати, но она неудобная, хотя становится даже на это плевать. Мысли в голове, их много, но они словно надоедливые мошки, ударяются о стенки черепной коробки, поймать сложно.
Глубокий вдох и выдох. На красном свете нарушаю закон, перечитывая смс от незнакомого номера. Буква за буквой, слово за словом. Как будто, если протру дырку в экране, смогу понять, реальный ли Итан Фишер написал мне ее. Моя ошибка, зарытая под толщей влажной от крови земли, как зомби, показала руку из своей могилы, разрывая себе путь на свободу. Нужно быть храбрым, говорю-уговариваю, нужно столкнуться со своими страхами, посмотреть в глаза человека, которого предал, хотя называл семьей. Стыд поглощает, затягивает в бездонную яму. Раз за разом прокручиваю в голове нашу последнюю встречу тогда в допросной. Он правильно сделал, что дал мне в глаз. Заслужено.
Так семья не поступает.
Даже друзья так не поступают.
Но что я мог?
Оправдания. Потираю глаза. В них будто целый карьер песка.
Гравийнка до старой фермы ухабиста и неприятна. Зубом о зуб попадаю, норовя разбить к чертовой матери остатки эмали. Но это все мелочи. Эмаль восстановить можно, гравийка всегда ухабиста, а вот возможность извиниться или хотя бы посмотреть в глаза старого друга... Тут вопросы. Не всегда предоставляется такая возможность. К тому же, у меня было много к Итану вопросов.
Нам не дали тогда возможности пообщаться. Хотя, скорее я так себя оправдываю. Было много лишних глаз, ушей, личностей. Им всем было выгодно раздуть из заурядной ситуации огромного слона, чтобы он не помещался в комнату допроса. Всем должно быть видно, что даже лучших из лучших могут казнить без права последнего желания. Для страха или для обрубания возможности каких-либо вопросов.
Все.
Нет Итана Фишера в ФБР.
Он сошел с ума. Слетел с катушек. Виноват по всем фронтам и провалил все тесты. Ударил коллегу. Повяз в проблемах. Кокнул гражданского и все отрицает.
После таких слов никто не полезет в душу и не начнет жалеть. Все в агентстве просто закроют глаза, посплетничают неделю-другую и забудут. Потому что нет смысла мусолить. Своих психов хватает, всех бы вычислить. Заслуги Фишера мгновенно забудут, похоронят под красной печатью высшего доступа и унесут в самый дальний архив. Да, так и сделали. Сколько бы Ева не пыталась кричать на архивариуса, угрожая ему разными страшными событиями, он даже бровью не повел, посылая ее за разрешением к начальству.
Все подстава, Итан. Знаю. Тогда знал, перечитывая раз за разом все дело, когда назначили анализировать психологическое состояние. Не назначают друга на такое. Протоколы. Но срать они хотели на эти протоколы с высокой колокольни. Дело шито белыми нитками. Только всем срать, если ты кому-то перешел дорогу.
- Вопрос, кому ты перешел ее?
Вопрос без ответа. Возможно, сейчас Фишер на него ответит.
Шурша шинами, машина заезжает на площадку перед фермой. Пустынно, никого нет и только ветер гоняет оторванный лист металлической крыши, разнося по округе громкий звук удара. Бам-бам. Идеальное место для встречи без лишних глаз и ушей.
Благо Еве ничего не сказал. Мне кажется, что она бы нервничала, переживала. Она стойкая женщина, конечно, но стоит вспомнить, что когда-то Итан был для нее намного больше, чем названный брат. Она любила его. Да. Переживала сильно из-за всей неразберихи, готова была посносить всем головы. Не нужно ей лишний раз переживать, пока я сам не проверю, чего хочет старый друг. Все это странно и абсолютно небезопасно. Почему-то сейчас я не доверял Фишеру на сто процентов. На шестьдесят? Может и того меньше.
Глушу мотор и выхожу из машины, закуриваю сигарету и осматриваюсь. Ни души. Никаких намеков, что здесь кто-то есть. Но кто-то точно здесь был - на загривке дыбом встали волосы, так и хотелось почесать лоб. Выдыхаю дым, бросаю недокуренную сигарету, затаптывая в сухую землю, рукой быстро проверяю кобуру. Для спокойствия собственных нервов, кажется, все проверил. Еще когда получил смс все триста раз проверил. Все записи об Итане. Он связан с этим городом, с этой глушью, родился и прожил всего ничего, но все же это его город. Да и кто еще знает мой номер, если не он?
- Выходи, Фишер. - Горло все еще болит после того инцидента с кислотой, говорить порой трудно. Голос хрипит, хоть все еще позволяет кричать, после хочется откашляться. - Чего позвал? Соскучился по обнимашкам?